Российские нефтяные компании начали заключать контракты по инвестированию в нефтяные и газовые месторождения в Сирии, а «Стройтрансгаз» подписал соглашение о добыче фосфатов.

Заключение данных сделок стало возможным после того, как вооруженные силы освободили территории, находившиеся под контролем «Исламского государства» (запрещена в РФ — прим. ред. ). Крупнейшими компаниями, подписавшими контракты, стали нефтяная компания Evro Polis и «Стройтрансгаз».

Контракты с сирийским правительством представляют собой стимул для российских компаний и способствуют стабилизации ситуации в Сирии. 5 августа директор Центра стратегической конъюнктуры Иван Коновалов в интервью газете New York Times заявил, что соглашения были подписаны еще в декабре, однако известно об этом стало только сейчас. Он пояснил, что если компании обеспечивают безопасность, то государство должно платить за эту услугу, и не имеет значения, чем именно. В нефтяной сделке новообразованная Evro Polis получит 25-процентную долю в производстве сирийской нефти и газа, которые будут добываться в районах вблизи Пальмиры, которые были освобождены от контроля «Исламского государства».

Коновалов утверждает, что характер этих сделок восходит к временам Фрэнсиса Дрейка и Сесиля Родса, две фигуры в британской истории, которые связали свою жизнь с войной и получением прибыли (Фрэнсис Дрейк — английский мореплаватель, благодаря которому в XVI Англия осуществила ряд успешных операций на территории испанских колоний; Сесиль Родс — один из организаторов английской колониальной экспансии в Южной Африке в XIX — прим. ред. ).

Компания работает с таинственной военной компанией под названием Wagner, против которой Соединенные Штаты ввели санкции. Что касается контракта на инвестиции в добычу фосфатов в центральной Сирии, который выиграла компания «Стройтрансгаз», то взамен последняя обязуется обеспечивать защиту фосфатных месторождений. Большая часть акций этой компании принадлежит Геннадию Тимченко, чье имя значится в санкционном списке США. Он подписал соглашение с сирийским правительством о возобновлении добычи фосфатов в восточных шахтах Сирии.

Между тем Китай внимательно изучает отчеты о наличии нефти на Голанских высотах, что подталкивает китайское руководство к закреплению за собой статуса защитника мира в проблемном регионе и реализации своей инициативы «Один пояс, один путь». Китай ищет пути установления стабильности в регионе, чтобы продвигать свой проект и обеспечить непрерывность поставок энергоносителей c Ближнего Востока. Как следствие, сообщается, что Пекин активизирует свои усилия по урегулированию сирийского кризиса и палестино-израильского конфликта. Страна стала активно поддерживать процесс политического урегулирования в Сирии, выдвинув идею трехстороннего диалога между Китаем, Израилем и палестинскими властями. Кроме того, Китай продвигает инфраструктурные проекты в Сирии, Иордании и Израиле, для реализации которых планируется привезти 20 тысяч рабочих.

Китай стал игроком, проявляющим реальный интерес к Ближнему Востоку. Он увеличивает объем ресурсов для защиты своего портфеля активов и своих граждан. В июле первая группа китайских войск была отправлена на новую военно-морскую базу, которая была построена в Джибути, чтобы увеличить участие Китая в миротворческих силах в Южном Судане (Китай имеет долгую историю в объединенном и разделенном Судане). Также Пекин предложил предоставить восемь тысяч миротворцев для постоянного присутствия в конфликтных регионах и присоединения к силам ООН по наблюдению за прекращением военных действий на Голанах в будущем.

Контекст

Устоит ли мир под напором Китая?

Sankei Shimbun 29.07.2017

Путин не жалеет ни рубля на Сирию

Цанькао сяоси 08.08.2017

Асад - на помойке, Россия - на задворках истории

Al Arab 16.08.2017

Чем Нетаньяху отблагодарит Путина?

Al-Quds Al-Arabi 26.04.2016 В ноябре 2015 года израильская нефтегазовая компания Afec Oil&Gas, дочерняя компания американской Genie Energy, обнаружила запасы нефти на Голанских высотах объемом в миллиарды баррелей. Главный геолог компании Юваль Бартов сообщил: «Толщина пластов достигает 350 метров, что в десять раз превышает среднюю толщину нефтяных пластов в мире». Genie Energy удалось получить лицензии на добычу, несмотря на противодействие со стороны экологических и других организаций. Эти организации обеспокоены тем, что бурение может загрязнить Тивериадское озеро, один из главных источников, обеспечивающих Израиль питьевой водой. Как следствие, в Израиле ведутся споры относительно того, что именно представляет для страны большее значение: доступ к питьевой воде или производство энергии. Кроме того, качество и стоимость разведки и добычи нефти пока неизвестны, и ожидается, что реализация проекта столкнется с препятствиями юридического характера.

Однако самая большая проблема заключается в суверенитете. Израиль аннексировал значительную часть Голанских высот в 1981 году, но на международном уровне эта территория по-прежнему считается незаконно оккупированной территорией Сирии. Даже Израиль признал это, когда предложил отказаться от Голанских высот, которые оккупировал в 1967 году, в обмен на всеобъемлющее мирное соглашение с Сирией. Однако оно не было достигнуто при бывшем президенте Хафезе Асаде, который потерпел поражение на берегах Тивериадского озера. С начала распада Сирии в 2011 году и обсуждений разделения районов, которые не включали Голанские высоты, Израиль стал выступать против любых сделок и даже потребовал признать контроль над 1200 квадратными километрами, оккупированными на Голанах. Израиль предпринял военное вмешательство в Сирии в июне, когда сирийская армия вела огонь против оппозиционных сил в регионе. Израиль поддерживает повстанческую группировку, называющую себя «Рыцари Голан», и считает ее буферной силой, которая должна удерживать сирийскую армию и «Хезболлу», поддерживаемые Ираном, от противодействия израильским планам. Эти события осложняют планы Genie Energy по добыче природных богатств Голанских высот.

В Израиле есть еще один потенциальный источник нефти, который исследуется техасской компанией под названием Zion Oil. Эта компания с 2005 года бурит скважины вблизи Хайфы, добывая 484 миллиона баррелей нефти. В 2004 году геологи подтвердили существование там нефтяных и газовых месторождений. Компания владеет лицензией на разведывательные работы на территории площадью 40 тысяч гектаров, которая находится в 42 километрах к югу от месторождения, обнаруженного компанией Genie Energy на Голанах, в дополнение к морским газовым месторождениям «Левиафан» и «Тамар». Все это сделает Израиль важным источником энергии в будущем не только в регионе или в Европе, но и на азиатских рынках, к примеру, в Китае и Индии. Мы были свидетелями успешного визита премьер-министра Индии Моди в Израиль и подписания ряда двусторонних соглашений. Кроме того, мы можем наблюдать расширение китайско-израильского сотрудничества.

С другой стороны, в отношении Сирии и Израиля мы можем отметить, что на Голанских высотах, возможно, будут размещены миротворческие силы ООН, особенно после того, как в 2006 году Пекин послал 1000 солдат в Ливан по просьбе Израиля, который не хотел, чтобы арабские силы находились на его границе. Свои силы послали также Индия, Южная Корея и Филиппины.

Следовательно, интерес Китая к укреплению своего присутствия в миротворческих силах ООН может служить средством укрепления доверия. Пекин также стремится стать эффективной буферной силой между Израилем и Сирией на Голанских высотах благодаря хорошим отношениям с обеими странами. Данный регион может превратится в испытательный полигон для установления хороших отношений между США и Китаем на Ближнем Востоке. Общая заинтересованность в работе на новых месторождениях нефти на Голанских высотах, несомненно, способствует этому.

Что касается российских нефтяных компаний, то сирийское правительство готово заключать с ним сделки в формате «безопасность в обмен на добычу природных ресурсов». Теперь известно, что участие России в ближневосточных войнах было нацелено в том числе на получение контрактов на добычу нефти. По мере того как российские компании начинают подписывать соглашения и добывать энергоносители, цели России становятся известны. Пекин, как всегда, не отклоняется от своей стратегии, построив шесть промышленных островов в Китае, что заставило Америку проснуться и установить контроль над береговой линией. Пока другие страны воюют, Китай реализует экономические, торговые проекты, в реализации которых задействованы тысячи китайских рабочих.

Иран уже начал страдать от их наплыва в результате реализации китайского «Шелкового пути». Запах нефти привлекает множество стран, заставляя посылать в страну миротворческие силы для прикрытия нефтяных сделок, а Израиль, в свою очередь, хочет добраться до Китая через трубопроводы по Средиземному морю, Хайфе и Голанским высотам.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

В сирийских территориальных водах были найдены ЧЕТЫРНАДЦАТЬ нефтегазоносных бассейнов, данные о которых держались до сих пор в секрете. Поисковое бурение выполняла норвежская компания "Ancis".

1 апреля 2013 года доктор Шуажби заявил в программе "Диалог времени" на телеканале "Al Majjaddin": "В ходе геологических исследований, которые проводились норвежской компанией "Ancis", в территориальных водах у берегов Сирии были обнаружены 14 месторождений нефти".

Шуажби также сообщил, что ниже горизонта залегания этих 14 месторождений находятся ещё четыре нефтяных месторождения, которые простираются от ливанской границы до сирийского города Баниас. Таким образом, предположительные объёмы нефти таковы, что объёмы добычи нефти в Сирии смогут сравниться с текущей добычей нефти в Кувейте. Четыре других нефтяных поля, которые простираются также под территорией Ливана, Кипра и Израиля примерно сопоставимы по размерам с вышеназванными.

Недавно обнаруженные сирийские нефтяные месторождения

Как он объяснил, благодаря открытым месторождениям Сирия могла бы вырваться на четвертое место в мире. А объёмы нефти, которую Сирия сможет добывать за день, достигнут объема 6-7 млн ​​баррелей в день (для сравнения, Саудовская Аравия добывает 12 миллионов баррелей в день).

Шуажби заявил, что в Сирии также были обнаружены крупные еще не разработанные запасы природного газа. Эти месторождения расположены на территории региона Кара. Когда его спросили, выгодно ли то, что такие энергетические ресурсы находятся в распоряжении политически очень неустойчивого региона, доктор Шуажби ответил, что эти запасы нефти теперь стали для Сирии настоящим "проклятием".

Таким образом, Сирия стала стратегическим местом не только для Ближнего Востока, но и для всего мира. Как подчеркнул доктор Шуажби, именно из-за этого возникла "необъявленная война" против Сирии и "война за природный газ и трубопроводы".

И тот, кто начал эту войну против Сирии, планирует затем протянуть газопровод по всей территории "разорённой" Сирии из Катара в Европу. Как отметил эксперт, газ из Катара ближе к Европе, чем газ из России. Поэтому, когда трубопроводы будут проложены через территорию Сирии, то природный газ из Катара обойдётся Европе дешевле, чем природный газ из России.

Следует также добавить, что секретные результаты нефтеразведывательных работ в Сирии были проданы норвежцами одной международной нефтяной компании, а точнее концерну "CGS" и американской бизнес группе "VERITAS". Эта группа в 2010 году провела дополнительную разведку месторождений на территории Сирии, и считается, что она обнаружила ещё несколько новых нефтяных и газовых месторождений. Однако концерн "VERITAS" не разглашает эту информацию.

Еще до начала гражданской войны в Сирии интерес к местным месторождениям проявляли крупнейшие инвесторы из Китая, Индии и Великобритании. Но сегодня, похоже, главным партнером Дамаска станут не они, а Россия. Впрочем, «нефтяной» вопрос для Сирии сегодня скорее не экономический, а сугубо политический.

ИГИЛ ударило и по Поднебесной

Каждый день из Сирии приходят новости о военных победах правительственной армии: поддержке российской авиации солдаты вытесняют боевиков «Исламского государства» * из населенных пунктов вблизи от сирийско-иракской границы. В пятницу пал город Абу-Камаль, который с 2012 года был под контролем «Свободной сирийской армии», а с июля 2014 года его захватили и удерживали террористы «Исламского государства».

Абу-Камаль — последний из крупных городов, который оставался под контролем боевиков, в сирийской провинции Дейр-эз-Зоэр. С самого начала войны она играла стратегическую роль, поскольку на территории этой провинции находятся крупнейшие в стране нефтяные месторождения. В масштабах Ближнего Востока они были, конечно, небольшими — а вот в экономики самой Сирии экспорт нефти играл значительную роль.

К началу гражданской войны в 2011 году добыча природного газа в Сирии составляла 5,3 млрд. кубометров, сырой нефти — почти 400 тысяч баррелей в сутки (0,5% от общемирового показателя). Вся добыча находилась в руках государственной Syrian Petroleum Company, которая после начала войны фактически прекратила деятельность.

Ведь нефтедобыча в стране оказалась сначала в руках повстанцев, воюющих против правительства, а затем — террористов, воюющих и с правительством, и с повстанцами. С 2014 года именно «Исламское государство» контролировало фактически всю нефте- и газодобычу в Сирии, причем для террористической группировки контрабанда углеводородов стала также главным источником доходов.

А ведь до начала гражданской войны свои бизнес-интересы в нефтяном секторе Сирии имели многие государства. В частности, государственная нефтяная монополия Syrian Petroleum Company работала с такими транснациональными монстрами как Royal Dutch Shell (Великобритания-Голландия), Oil and Natural Gas Corporation (Индия) и China National Petroleum Company (Китай).

Отдельные месторождения в долине Евфрата, близ сирийско-иракской границы контролировали французская Total, канадская Suncor Enegry, люксембургская Kylczyk Investments, египетская IRP, американская Triton, хорватская NA-Industrija nafte и другие.

Пестрая компания, не находите?!

Будет ли достроен Арабский газопровод?

Особо стоит сказать о британской компании Gulfsands Petroleum, миноритарная доля в которой принадлежала мультимиллионеру Рами Махлуфу , двоюродному брату Башара аль-Асада (отец бизнесмена, Мохамед Маклуф , сестра которого был замужем за бывшим главой государства Хафезом аль-Асадом ). Семья Мухлуфов к началу гражданской войны создала гигантскую бизнес-империю, стоимость активов которых оценивалась в $ 5 млрд.

В числе международных игроков, имеющих интересы в Сирии, называли также три российских компании — «Татнефть», «Уралмаш» и «Союзнефтегаз».

«Союзнефтегаз», связанная с бывшим (с 1993 по 1996 годы) министром энергетики России Юрием Шафраником , стала первой международной компанией, которая после начала войны (в декабре 2013 года) подписала с официальным Дамаском договор о сотрудничестве в энергетической сфере: он подразумевал геологоразведку в сирийских территориальных водах стоимостью $ 90 млн. Охраняли геологов российские моряки.

Имея весьма скромные запасы углеводородов, Сирия, однако, представляет интерес благодаря уникальному местоположению для прокладки перспективных маршрутов транзита энергоресурсов. Стоит напомнить, что уже в 2008 году на территории Сирии был введен в строй участок Арабского газопровода — он протянулся от южной границы с Иорданией до электростанций Тишрин и Дейр Али. Прокладкой занималась российская компания «Стройтрансгаз».

Планировалось, что газопровод пойдет и дальше на север, чтобы обеспечить транзит «голубого топлива» в Турцию. «Стройтрансгаз» уже получил контракт, однако ветка так и не была построена из-за начала гражданской войны. Но с тех пор идут разговоры о его возможном возобновлении.

Внешним игрокам не нужен «сирийский» мир

Так кто получит контроль над месторождениями углеводородов в Сирии после окончания войны? Этот вопрос «Свободная пресса» адресовала научному сотруднику Фонда стратегической культуры и Института востоковедения РАН Андрею Арешеву.

— Вопросы экономического восстановления страны и распределения доходов от продажи энергоресурсов так или иначе должны стать частью процесса политического урегулирования в Сирии, который активно поддерживает российская сторона, — считает Арешев. — В частности, предполагаемый Конгресс национального диалога призван начать обсуждение будущего государственного устройства страны.

Однако на этом пути будет много подводных камней. В частности, диалог официального Дамаска с курдами пока не привел к ощутимым прорывам. Да и задачи внешних игроков могут кардинально отличаться от целей установления долгосрочного мира в стране.

«СП»: — Могут ли нефть и газ Сирии — которые теперь снова контролирует Дамаск — оказаться источником нового витка конфликта? Ведь в 2011 году гражданская война начиналась именно по такому сценарию…

— Прежде всего, нужно отметить что часть месторождений углеводородов на восточном берегу Евфрата все еще находится под контролем «Сирийских демократических сил».

Вы правы, что экономический фактор играл значительную роль при возникновении и разрастании сирийского конфликта. К сожалению, террористические группировки, зачастую используемые в качестве рычага внешнего влияния, могут серьезно затруднить восстановление и эксплуатацию нефтегазовых месторождений. Кстати, данное явление характерно не только для Сирии. Вспомните Ирак, Ливию, Алжир…

Вся добыча Сирия — как одна «Башнефть»

Директор Института энергетической политики (бывший заместитель министра энергетики РФ) Владимир Милов уверен, что нефтяная проблема перед Сирией практически не стоит. Соответственно, и делить здесь нечего.

— Тема нефти в Сирии чрезвычайно раздута журналистами, — рассказал Милов в беседе со «Свободной прессой». — Люди слышат слова «Сирия» и «нефть» и начинают возбуждаться: это давняя традиция — связывать все конфликты на Ближнем Востоке с нефтяными интересами. Но специалисты всегда говорили, что в Сирии нефти почти нет, это жалкие капли. Сирия добывала всей страной до войны столько же, сколько у нас одна «Башнефть», и почти все это шло на покрытие внутреннего потребления.

«СП»: — Но есть же месторождения вдоль Евфрата — где самые ожесточенные бои, кстати, продолжаются до сих пор?

— Понятное дело, что в любой войне за какие-то месторождения будет борьба. Но в Сирии месторождения очень плохого качества, нефть тяжелая, ее непросто перерабатывать. Плюс к тому Асад был, есть и будет под западными санкциями, это не даст ему возможность особо ничего экспортировать. Сейчас Сирия вообще — нетто-импортер.

* «Исламское государство» (ИГ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, его деятельность на территории России запрещена.

До начала сирийского конфликта эта ближневосточная страна хоть и не была нефтегазовым лидером региона, однако стабильно обеспечивала нужды собственного населения и даже экспортировала углеводороды в Европу. Тем более шокирует падение нефтедобычи в Сирии в 50 раз за период 2011–2016 гг., вследствие которого официальный Дамаск, прежде бывший конкурентом Эквадора и Аргентины, сейчас добывает нефти на уровне Португалии или Литвы (порядка 8 000 баррелей в день). Это вовсе не означает, что нефть в Сирии закончилась, однако она находится под контролем других политических сил, в первую очередь - запрещенной в России террористической организации «Исламское государство».

Нефть и газ в экономической жизни Сирии появились относительно недавно, менее пятидесяти лет назад. Хотя первые геологоразведочные работы проводились еще в 1930-х гг. силами IraqPetroleumCompany, промышленная добыча была запущена только в эпоху Хафеза Асада, с 1970-х гг. В 1990-х гг. сирийское правительство предложило иностранным нефтегазовым компаниям заключить соглашения о разделе продукции с SyrianPetroleum Company, вследствие чего к 2002 г. нефтедобыча достигла исторического максимума в 33,7 млн тонн (677 000 баррелей в день). Хотя во второй половине 2000-х гг. показатели нефтедобычи ввиду естественного износа снизились до 19–20 млн тонн, самый сокрушительный удар энергетике Сирии нанесла длящаяся уже пять лет гражданская война. Тем не менее ресурсы Сирии все еще в недрах страны, разведаны, но не добыты - страна обладает разведанными запасами нефти в 2,5 млрд баррелей и газа - в 241 млрд кубометров.

Сначала отбить

На данный момент большая часть нефтяной инфраструктуры Сирии находится вне контроля правительственных сил Б. Асада. Большинство нефтеперерабатывающих заводов находится на подконтолькой ИГ территории, в то время как у правительства лишь два НПЗ - они расположены в г. Хомс и в находящемся вблизи средиземноморского побережья городе Банияс. Совокупные мощности переработки нефти двух правительственных НПЗ в довоенное время составляли порядка 250 000 баррелей в день, однако ввиду жесточайших боев за Хомс на данный момент этот показатель упал по крайней мере наполовину. Помимо конвенциональных НПЗ, «Исламское государство» использует ряд мобильных нефтеперерабатывающих установок во избежание ущерба от авиаударов, к тому же по всей Сирии находится несколько сотен примитивных резервуаров для перегонки нефти, в которых нефть сжигается для получения базовых продуктов.

Авиаудары российских ВКС изменили поведение «Исламского государства» в отношении торговли нефтью. Даже по данным Financial Times, российские ВКС, в отличие от сил западной коалиции (которые в Сирии, в отличие от Ирака, ограничивались ударами по нефтескважинам), наносили удары непосредственно по бензовозам и цистернам «Исламского государства», что фактически перекрыло возможности ИГ для торговли на большей части сирийской территории. Как следствие, основной поток добытой ИГ нефти направляется на НПЗ в провинции Дейр Эз-Зор или на территорию Ирака. Однако все еще сохраняются некоторые противоречия - например, перерабатываемый на принадлежащих ИГ газоперерабатывающих заводах газ зачастую оказывается на территории, подконтрольной официальному Дамаску.

События последнего года показывают, что контроль «Исламского государства» над энергетической системой Сирии постепенно ослабевает. В январе 2016 г. курдское ополчение YPG заняло месторождение аль-Джабса. В течение нескольких месяцев после освобождения Пальмиры в конце марта 2016 г. Сирийская национальная нефтяная компания пытается запустить небольшие проекты неподалеку от города Тадмор - если режиму удастся предотвратить переход этой стратегической точки в руки исламистов, газодобыча может быть существенно наращена (и отпадет потребность в каких-либо посреднических сделках с фундаменталистами). Помимо материального ущерба энергетической инфраструктуре фундаменталистов «Исламское государство» постепенно теряет и наиболее квалифицированных своих лидеров - курдские силы в августе 2016 г. ликвидировали «министра нефтяной промышленности» ИГ Сами аль-Джабури.

В то время как официальный Дамаск контролирует менее трети нефтяных месторождений, были предприняты особые усилия по сохранению контроля над газовыми месторождениями, так как «голубое топливо» - основной источник для обеспечения электроэнергии в Сирии. До начала конфликта 90% газа использовалось для выработки электроэнергии. Сирийскому режиму была жизненно необходима консолидации территорий вокруг Пальмиры и непосредственно в городе Тадмор, так как Пальмира представляет собой транзитный хаб транспорта природного газа, поставляемого в основном в западные регионы Сирии. Также окрестности Пальмиры - наиболее газоносный регион Сирии, даже в военное время их производственный потенциал достигает порядка 10 млн кубометров в день (почти треть предвоенных объемов). «Исламское государство» вновь захватило Пальмиру - для сирийской армии крайне важно как с военной, так и с энергетической точек зрения удержать этот регион.

Затем восстановить

Официальному Дамаску еще следует провести ряд успешных военных кампаний, чтобы восстановить всеобъемлющий контроль над энергетической инфраструктурой страны. Основой нефтедобычи Сирии в предвоенное время были месторождения в регионе (мухафазе) Дейр-эз-Зор, вдоль течения реки Евфрат. Эти объекты находятся глубоко на подконтрольной ИГ территории, и восстановить над ними контроль удастся фактически только в случае полного разгрома исламистов.

Даже в случае полного уничтожения «Исламского государства», восстановление страны и энергетики Сирии в частности будет на грани физических возможностей сирийских властей. Еще в 2015 г. МВФ оценивал стоимость этих работ в 27 млрд долларов, однако ввиду интенсификации боев в 2015–2016 гг. и более прицельной ликвидации объектов инфраструктуры ИГ сейчас этот показатель находится на уровне 35-40 млрд долларов и составляет больше половины предвоенного ВВП страны. Доходы от продаж добытого сырья будут лишь несущественной долей от поступлений довоенного времени - в предвоенном 2010 г. на долю нефтегазового сектора приходилось порядка 12% ВВП. По подсчетам МВФ, на фоне 64-процентного падения ВВП в период 2011–2016 гг. этот показатель достигает лишь 3,5%.

Поскольку восстановить нефтегазовую инфраструктуру Сирии в одиночку нереально, Дамаску придется привлечь зарубежные компании на условиях, лучших, чем в других странах Ближнего Востока. До начала гражданской войны в Сирии действовал ряд международных нефтегазовых компаний - Shell, Total, хорватская INA и российская «Татнефть». «Татнефть» оказалась в особо затруднительном положении, так как планируемый ввод месторождения в эксплуатацию совпал с началом войны к тому же разрабатываемая компанией «Южная Кишма» с 2014 г. находится под контролем ИГ. Если даже объект удастся освободить, степень разрушения нефтяной инфраструктуры будет, вероятно, слишком высокой для возобновления деятельности, несмотря на все еще афишируемую заинтересованность «Татнефти».

В сентябре 2011 г. Европейский совет ЕС вслед за американскими властями ввел полный запрет на импорт или транспортировку сирийской нефти. Примечательно, что именно на Европу приходилось 90–95% экспорта сирийской нефти, в первую очередь на Германию, Италию и Францию. Хотя на данный момент, учитывая минимальный уровень нефтедобычи и недостаточное обеспечение нужд самой страны, весьма маловероятно, что вопрос об экспорте будет актуален. Тем не менее санкции ЕС и США ограничивают возможности сирийских властей еще в одном аспекте - привлечении иностранных компаний для ведения деятельности на территории Сирии. К примеру, активы компании INA уже в основном отвоеваны от «Исламского государства», однако, хотя права владения все еще принадлежат хорватскому концерну, он не в состоянии вернуться в Сирию из-за режима санкций. Следует отдельно отметить, что в 2013 г. ЕС вывел из-под действия запрета сирийскую оппозицию, что вызвало определенные осложнения ввиду недостаточного размежевания воюющих в Сирии группировок.

Маловероятно, что в случае консолидации страны Б. Асадом или аффилированными с ним силами, концессии на разработку углеводородных месторождений будут выделены западным компаниям. Даже в случае их заинтересованности санкции ЕС и США воспрепятствуют западным компаниям восстановить свои права на территории Сирии. Сирийские власти уже призвали Россию приглядеться к средиземноморскому шельфу страны, который, по мнению Дамаска, обладает таким же ресурсным богатством, как и находящиеся немного южнее израильские и египетские территориальные воды. На данный момент, однако, главная задача заключается в освобождении территории Сирии ото всех исламистских группировок - лишь после этого можно будет всерьез поговорить о будущем сирийской нефти и газа.

Согласно подписанному в конце января рамочному договору об энергетическом сотрудничестве Россия получит исключительное право на добычу газа и нефти в Сирии.

Соглашение выходит далеко за рамки договоров, описывающих условия сотрудничества в сфере ремонта и восстановления буровых установок и добывающей инфраструктуры. Россияне займутся также обучением нового поколения сирийских сотрудников нефтяного сектора и энергетическим консалтингом. Благодаря этому шагу Москве удастся упрочить свою позицию на Ближнем Востоке.

Из-за продолжающейся с 2011 года войны сирийский энергетический сектор пришел в упадок. Местным нефтеперерабатывающим предприятиям требуется масштабная модернизация. До войны их мощность составляла 250 тысяч баррелей в сутки, сейчас она сократилась вдвое. Пока будет действовать введенное ЕС эмбарго, на поддержку европейских компаний Сирии рассчитывать не приходится. Ни Брюссель, ни Вашингтон не отменят запрет на импорт сирийских углеводородов по политическим причинам: продолжающиеся уже больше шести лет военные действия не привели к смене режима, у власти остается Башар Асад, которого обвиняют в применении химического оружия и других преступлениях.

Россия, Иран и Сирия

Контекст

Сирия: война или схватка за газ?

Gli Occhi Della Guerra 23.10.2017

Россия положила глаз на сирийский газ

Madar Al Youm 29.03.2017

О «трудных буднях» нефтегазовой сферы Ирана

Donya-e Eqtesad 19.02.2018 Страны, которые могли бы помочь сирийцам восстановить нефтегазовый сектор, — это Россия и Иран. Согласно договорам, подписанным в сентябре прошлого года, запуском сирийских нефтеперерабатывающих предприятий и восстановлением разрушенных энергетических сетей должны были заняться иранские компании. Фронт работ очень велик: потребуется запустить новые проекты на суше и на море, обновить устаревшую технику. При этом следует учитывать, что внутренний спрос на углеводороды будет расти, поскольку для восстановления разрушенной войной экономики понадобятся дополнительные энергетические мощности. Очевидно, что без помощи извне Сирии не удастся быстро вдохнуть в добывающий сектор новую жизнь.

Тегеран рассчитывал на появление консорциума Иран — Венесуэла — Сирия, который мог бы претворить эти планы в жизнь, однако из-за серьезных экономических проблем, возникших у Каракаса, придется искать другие решения. В настоящий момент иранскому Корпусу стражей исламской революции удалось добиться одной из своих целей — взять под контроль сирийский телекоммуникационный сектор.

Россия, против которой продолжают действовать европейские и американские санкции, не боится ограничительных мер: она давно научилась с ними успешно справляться. Шаги, которые предпринимает Кремль, свидетельствуют о том, что он намеревается добиться доминирующей позиции в этой части мира. Его долгосрочная стратегия, судя по всему, включает в себя восстановление сирийского нефтегазового сектора.

В 2015 году Международный валютный фонд предполагал, что на эту цель придется потратить 27 миллиардов долларов, но, по последним данным, цифра увеличилась до 35 — 40 миллиардов. Эти деньги понадобятся на восстановление всей инфраструктуры (трубопроводов, насосных станций и так далее), которую можно запустить заново только после проведения ремонтов. По политическим соображениям процесс не затронет занятые сирийскими курдами северные провинции, где находятся большие месторождения нефти. Неясным остается также будущее месторождений (в том числе крупнейшего — Аль-Омар) на территориях, контролируемых силами, которые пользуются поддержкой Запада, а не сирийской армии.

Кто будет добывать в Сирии нефть и газ?

До сих пор неизвестно, какая российская компания займется восстановлением сирийского энергетического сектора. В первые четыре года войны на территории Сирии работал Союзнефтегаз, но в 2015 году он решил уйти из этой страны. Другой кандидат — это Татнефть, занимающаяся разработкой нефтяных и газовых месторождений в Татарстане. Сирия была одной из первых стран, где эта российская компания пробовала свои силы на международном рынке, так что когда появятся благоприятные условия, она захочет туда вернуться. Кроме того, есть шансы, что присоединиться к своему конкуренту решат такие государственные гиганты, как Роснефть и Газпромнефть.

В 2002 году в Сирии добывалось 677 тысяч баррелей нефти в день. Перед началом гражданской войны этот показатель составлял 380 тысяч баррелей, а сейчас упал до уровня в 14 — 15 тысяч баррелей. Снижение объема добычи газа было не столь значительным из-за важной роли, которую играет это сырье в сирийской экономике: 90% добывающегося в стране голубого золота идет на производство электричества. В довоенный период объем добычи доходил до 8 миллиардов кубометров в год, сейчас он составляет 3,5 миллиарда кубометров.

© AFP 2017, Youssef Karawashan

До войны сирийская нефть шла в основном на экспорт в Европу, этому способствовало географическое положение страны и то, что главными игроками в этом секторе сирийской экономики были такие европейские компании, как Shell и Total. Поскольку европейский запрет на поставки сирийской нефти продолжает действовать, новому владельцу добывающей инфраструктуры придется найти для сирийских углеводородов новые рынки сбыта. Логичной в этом контексте представляется ориентация на страны региона: Турцию или Ливан.

С экономической точки зрения России выгоднее взять под контроль газовые месторождения. Газ выступает в Сирии основным сырьем для производства электроэнергии, значит, на внутреннем рынке спрос на него останется стабильным. Кроме того, есть большая вероятность, что на сирийском континентальном шельфе в восточной части Средиземного моря находится месторождение, не уступающее по объему запасов месторождениям «Зохр», «Левиафан» и «Афродита».

Цель — доминирующая позиция в регионе

Москва стремится закрепить свою позицию в Юго-Западной Азии. В Иракском Курдистане ведут работу Роснефть и Газпромнефть, в восточных странах бассейна Средиземного моря добычей газа на морских месторождениях занимается Новатэк. Нефть и газ — это не только энергоресурсы. В первую очередь они нужны химической промышленности для изготовления вездесущей пластмассы, смазочных материалов, пестицидов, лекарств, а также получения разнообразных веществ, необходимых для производства других материалов и продуктов, в том числе химических удобрений. Современный человек не представляет себе жизни без всего этого.

Если России удастся взять под свой контроль сирийские месторождения, она получит невоенный инструмент влияния на международную политику и сможет эффективнее воздействовать на ОПЕК. Кремль готов направить на удовлетворение своих геополитических амбиций множество ресурсов как финансовых, так интеллектуальных и человеческих.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.